Амарантов Б. Г.


Амарантов Борис Георгиевич

Родился 19 сентября 1940 года в семье династического священника.

Это был романтичный, восторженный мальчик, с детства обладавший незаурядными творческими способностями. Поворотным в его биографии стал вечер на елке в Кремле, когда он увидел жонглера. С этого момента Борис твердо знал, что это и есть его настоящее призвание. Одним из его качеств всегда было трудолюбие, доходившее порой до фанатизма.

Самостоятельно отточив технику жонгляжа, Борис стал устраивать представления для одноклассников, участвовать в самодеятельности, а потом сделал попытку поступить в Государственное эстрадно-цирковое училище. Но здесь его ожидало множество препятствий. Лишь на шестой раз поступление удалось, благодаря случаю. Входивший в комиссию Енгибаров предложил Борису пять минут продержать на носу ложечку. Упрямый молодой человек держал ее двадцать минут (!!!), и его приняли.

Педагогом Бориса стал известный эстрадный режиссер Сергей Андреевич Каштелян, сформировавший множество знаменитостей. На выпускном показе комиссия была потрясена номером "Ке-ля-ля", поставленным Каштеляном под музыку известного итальянского шлягера 50-х "Ке-ля-ля" ("Мне весело"). С этого момента образ странного человечка в черном костюме с белым воротничком стал неотделим от Бориса...

С момента выпуска – с 1962-го года – артиста стали посылать за границу на конкурсы и фестивали как главное достояние советского эстрадного искусства. И Борис неизменно возвращался лауреатом и всеобщим любимцем.

Сейчас кажется удивительным, что в те времена вовсе не певцы и хоры завершали грандиозные концерты в Кремлевском дворце съездов, а именно Борис Амарантов, эстрадник, пантомимист и жонглер, артист того жанра, который ныне опять попал в ранг низких и несерьезных.

Став звездой мирового уровня, Борис так и не научился ни отcтаивать себя, ни плести интриги, ни отслеживать подводные течения вокруг. С его самоотдачей и темпераментом, идеализмом и творческой фантазией, он довольно быстро узнал, что такое зависть и ненависть. Попав в сети администрации, став разменной монетой в чиновничьих разборках, он оказался отлучен от самого главного в жизни - от зрителя. Тогда Амарантов создает собственный театр пантомимы, заручившись поддержкой двух крупных кинорежиссеров - Григория Чухрая и Марка Донского.

Поставленный Чухраем и Амарантовым спектакль "Чудеса в саквояже" имел большой успех и шел в знаменитом московском клубе "Каучук". Для этого спектакля написала цикл стихов Белла Ахмадуллина. Но потом появились желающие прибрать к рукам и этот театр, снова начались интриги. Театр несколько раз закрывали, и Амарантов вступил в рутинную и изматывающую переписку с председателем Верховного Совета СССР Никитой Подгорным. По сути это были письма "в никуда", и сейчас они рассматриваются в исторических архивах как образец советского самиздата.

От безысходности Амарантов решил эмигрировать, и долго пребывал в положении "отказника", поддерживаемый кругами советских диссидентов. В ноябре 1977 года он уехал в США, где его ожидал успех и обучение в известной на весь мир школе пантомимы Марселя Марсо, куда он страстно хотел попасть, еще работая в СССР. Помимо эстрадно-цирковой работы Борис на протяжении всей жизни, с детских лет, продолжал заниматься еще одним видом творчества - он писал стихи. Его литературное наследие поражает профессионализмом, зрелостью, разнообразием и почти мистической способностью предсказывать события. Уехав из СССР, Борис Амарантов гастролировал в разных странах мира, но жил по большей части во Франции, стране наиболее близкой русским эмигрантам по духу. Однако не все складывалось так, как хотелось бы. Во-первых, на Западе пантомима и конторсное искусство носили совсем иной, коммерческий характер. Во-вторых, Борис вновь оказался жертвой концертных интриг... Желание вернуться на родину обострялось с каждым годом. Как раз в это время сменилась власть у нас в стране. Получив гражданство и надеясь сразу же по возвращении приняться за режиссерскую работу, Борис вылетел в Россию...

Трагические обстоятельства, равнодушие и даже агрессивность окружающих привели к тому, что, едва вернувшись, артист ушел из жизни в Москве 3 марта 1987 года.

Информация любезно предоставлена Марианной Сорвиной.